А я ксерю

Скоро снизу факс пойдет-принимайте…

Бармен.повторите…

Австралийский казак

Автомобиль ИЖ КОМБИ

Афоризмы и цитаты Сент – Экзюпери

Быть может, это и красиво — умереть, чтобы завоевать новые земли, но современная война разрушает все то, ради чего она будто бы ведется.

Быть человеком — это и значит чувствовать, что ты за все в ответе.

В нашем мире все живое тяготеет к себе подобному, даже цветы, клонясь под ветром, смешиваются с другими цветами, лебедю знакомы все лебеди — и только люди замыкаются в одиночестве.

В урочный час жизнь распадается, как стручок, отдавая зерна.

Внутри самого себя не найдешь бессмертия.

Война — не приключение. Война — болезнь. Как тиф.

Все мы — кто смутно, кто яснее — ощущаем: нужно пробудиться к жизни. Но сколько открывается ложных путей.

Все наши богатства — прах и пепел, они бессильны доставить нам то, ради чего стоит жить.

Есть такое твердое правило. Встал поутру, умылся, привел себя в порядок — и сразу же приведи в порядок свою планету.

Животное и в старости сохраняет изящество. Почему же так изуродована благородная глина, из которой вылеплен человек?

Земля помогает нам понять самих себя, как не помогут никакие книги. Ибо земля нам сопротивляется.

Зорко одно лишь сердце. Самого главного глазами не увидишь.

Из расплавленной лавы, из того теста, из которого слеплены звезды, из чудом зародившейся живой клетки вышли мы — люди — и поднимались все выше, ступень за ступенью, и вот мы пишем кантаты и измеряем созвездия.

Истина — не то, что доказуемо, истина — это простота.

Истина не лежит на поверхности.

Истина человека — то, что делает его человеком.

Когда даешь себя приручить, потом случается и плакать.

Когда мы осмыслим свою роль на земле, пусть самую скромную и незаметную, тогда лишь мы будем счастливы.

Кто долго жил всепоглощающей любовью, а потом ее утратил, иной раз устает от своего благородного одиночества. И, смиренно возвращаясь к жизни, находит счастье в самой заурядной привязанности.

Любить — это не значит смотреть друг на друга, любить — значит вместе смотреть в одном направлении.

Можно одурманить немцев спесью от того, что они — немцы и соотечественники Бетховена. Так можно вскружить голову и последнему трубочисту. И это куда проще, чем в трубочисте пробудить Бетховена.

Мучительно не уродство этой бесформенной человеческой глины. Но в каждом из этих людей, быть может, убит Моцарт.

Один лишь Дух, коснувшись глины, творит из нее Человека.

Одни только дети знают, чего ищут. Они отдают всю душу тряпочной кукле, и она становится им очень-очень дорога, и если ее у них отнимут, дети плачут.

Призвание помогает освободить в себе человека, — но надо еще, чтобы человек мог дать волю своему призванию.

Пытаясь охватить мир сегодняшний, мы черпаем из словаря, сложившегося в мире вчерашнем. И нам кажется, будто в прошлом жизнь была созвучнее человеческой природе, — но это лишь потому, что она созвучнее нашему языку.

Работая только ради материальных благ, мы сами себе строим тюрьму.

С каждого надо спрашивать то, что он может дать. Власть прежде всего должна быть разумной.

С того часа, как оружием стали самолет и иприт, война сделалась просто бойней. Победа достается тому, кто сгниет последним. И оба противника гниют заживо.

Сажая дуб, смешно мечтать, что скоро найдешь приют в его тени.

Самая большая роскошь на свете — это роскошь человеческого общения.

Светильники надо беречь: порыв ветра может их погасить.

Себя судить куда трудней, чем других.

Слишком много в мире людей, которым никто не помог пробудиться.

Слова только мешают понимать друг друга.

Со смертью каждого человека умирает неведомый мир.

Совершенство достигается не тогда, когда уже нечего прибавить, но когда уже ничего нельзя отнять.

Спасенье в том, чтобы сделать первый шаг. Еще один шаг. С него-то все и начинается заново.

Старых друзей наскоро не создашь.

То, что дает смысл жизни, дает смысл и смерти.

Тоска — это когда жаждешь увидеть чего-то, сам не знаешь чего… Оно существует, это неведомое и желанное, но его не высказать словом.

Ты навсегда в ответе за всех, кого приручил.

У каждого человека свои звезды.

У человеческой жизни нет цены, но мы всегда поступаем так, словно существует нечто еще более ценное.

Хорошо, когда в споре между различными цивилизациями рождается нечто новое, более совершенное, но чудовищно, когда они пожирают друг друга.

Царство человечье внутри нас.

Чего ради нам ненавидеть друг друга? Мы все заодно, уносимые одной и той же планетой, мы — команда одного корабля.

Человек познает себя в борьбе с препятствиями.

Что толку в политических учениях, которые сулят расцвет человека, если мы не знаем заранее, какого же человека они вырастят?