У нас работает дарование лет 40 от роду. Так вот, разгадывая сканворд, ухитрилась переписать Новый Завет. Ибо на предложение продолжить фразу «Вначале было ....», имея в наличии третью и пятую буквы «О», дама ни секунды не сомневаясь написала: «Вначале было ПЛОХО».

И так всегда: кому ХА-ХА, 

а у кого-то

«Есть такое очень красивое животное — АСЦИДИЯ. Это морское беспозвоночное животное, оно, как и человек, относится к хордовым. У него имеются структуры головного мозга и спинной мозг.

Так вот особенность асцидии заключается в том, что она длительное время странствует по просторам океана и, найдя благоприятное для проживания место, делает просто — съедает свой головной мозг.

И правильно — зачем ей мозг, если и так все хорошо?!

Вот сижу я и думаю, не работает ли это правило для наших депутатов?»

Разговор на пляже. Очень жарко.

Жена (задумчиво):

— Импотентам хорошо!

Муж:

— С чего это хорошо импотентам?

Жена (через несколько секунд, указывая рукой):

— ИМ-ПОД-ТЕНТОМ-ХОРОШО.

-Дорогой, намажь меня кремом для загара!

-Бегу, крошка, бегу…

                      ПРЕКРАСНОГО ВЕЧЕРА!

«ПРО НАДПИСИ 

Как-то стою это я, понимаешь, за пивом. А напротив ларька в доме радио включенное и окошко открытое. И по радио лекцию выдают.

Вот слушаю от нечего делать. Толкует лектор, что, мол, теперь ученые стали здорово ученые. Дескать, три тыщи лет назад египетские мумии нацарапали на стенках у себя разные там надписи, а ученые в наши дни прочитали и дошурупили, что к чему было у тех мумиев и что почем.

И вот от нечего делать стал я думать. …Но, спрашивается, на черта им сдались мумиевы надписи? К тому же каждому понятно, приличные слова на стенке не нацарапают. Нет, ежели тебе охота надписи разбирать, ты приглядись к живому человеку. К его татуировкам.

С другой стороны, глядеть, не все еще у нас грамотные, и в татуировках допускают опечатки. По наукам в школе двойка. Вот тут и подсказать бы молодому поколению, посоветовать, верно? А некому! Учителям татуировки в программу не входят. Родителям некогда. Плохо.

Вон у Мишки Загибулина на руке слово «Урал», под ним выколот осел. Мишка спорит, что это лось. Я, конечно, не ветеринар, но в скотинах разбираюсь. Сразу видно, что осел он.

И это хорошо. Пущай все знают, что на Урале выпускают не только железо и еще там чего-то, но и ослов. На Урале у нас всякое водится.

Или вот у Сереги Ширмачева на груди с одной стороны выколота баба. Под ней «мне грусно бес тибя». А с другой стороны бутылка и «вот чево нас губит». Видать, грамотный мужик сочинял, прочитаешь — аж слеза прошибает. Только я думаю, надписи наоборот бы надо. Под бабой «вот чево нас губит», а под бутылкой «мне грусно бес тибя». Серега и сам со мной согласен. Он к хирургу ходил, нельзя ли, дескать, пересадку устроить, если недорого возьмет. Чтоб это туда, а то сюда. Но хирург не схотел. Мол, с бабой, тем более с бутылкой медицина бессильная.

А у Сеньки на брюхе вывеска: «Лидия».

— Кто это, Лидия», — спрашиваю.

— Сам, — говорит, — в часы досуга читаю и думаю: кто ж такая? Откуда взялась на моем брюхе? Вот на лопатке «Валька», ту немного помню на личность. А «Лидия», кажись, вино такое. Крепленое.

— А почему под «Лидией» курица нарисована? Закуска, что ли, отразилась?

— То не курица, а орел.

— Какой же орел, ежели при нем нарисовано яйцо.

— Не яйцо, а сердце. Видишь, проткнутое ножом.

— Ага. Нож жуткий, на вроде медицинского.

У меня тоже есть сердце. На ноге. Получилось малость на редьку похожее. И под ним у меня надпись тоже непродуманная: «опасайся любви».

С сердцами вообще морока. На пляже видел у одного, так разве оно сердце! Понимаешь, два таких полушария, вроде, я извиняюсь, зада. Хотя под рисунком тоже советуют чего-то опасаться. И эти полушария, пронзенные каким-то шилом, что ли. Сидел там, на пляжу, один фраер в очках, вроде тоже ученого, так он мне так объяснил, что будто это изображен головной мозг без извилин, и тут бы в самый раз «вот чево нас губит».

Да, такие вот бывают досадные опечатки. А почему? Потому что ученые, которые спецы по надписям, они отрываются от нужд населения. Наука с практикой врозь. Самотек в наколочном искусстве!»

Прохожу утром мимо автобусной остановки. Стоят женщина с мужчиной. Она говорит: «Бабы будут поздравлять — не целуйся! Будешь целоваться — мне не признавайся! Признаешься — не обижайся!»