МИГРАНТЫ

— Этот красавчик теперь будет жить с нами. Любить и жаловать — понятно? — объявила жена, занося в квартиру первого мигранта с непонятными корнями и странным именем Спатифиллум.

Мы с кошкой поклялись собственными жизнями, что будем толерантными и не станем ущемлять уязвимое существо.

Кто же знал, что этот засранец просто прикидывался беззащитным? Вскоре он начал тянуть к нам всю свою диаспору и качать права.

Не прошло и полугода, как мы с кошкой стали постояльцами в собственном доме. Из сорока квадратных метров нашей квартиры тридцать девять занимают теперь всякие Филодендроны и ведут себя как хозяева жизни: распускают свои наглые листья, ежедневно напиваются и бесконечно плодятся, вызывая у моей жены щенячий восторг.

Я больше нигде не могу уединиться и стесняюсь ходить по квартире неглиже: чувствую, как за мной неустанно наблюдают Эпипремнумы и Калатеи.

Медленно, но верно мои вещи спускаются с полок и оказываются запертыми в темных шкафах. Их выселяют новые жильцы, которым моя жена раздает землю, словно расщедрившийся барин.

Зато нас с кошкой постигло безжалостное раскулачивание. Ее первую прогнали с подоконника Фикусы и Замиокулькасы, а теперь они упорно пытаются занять мой рабочий стол — единственный уголок, где я все еще чувствую себя хозяином.

Но, думаю, их захват моей территории — дело времени. А что я могу сделать? Правильно, только ждать неизбежного…

В отличие от меня, кошка не теряет надежды и продолжает бороться: опрокидывает жилье незваных гостей, пытается сломать их дух и стебли, идет по головам…

Но жена, как правило, быстро подавляет любое восстание и напоминает об уговоре. Я же действую менее открыто и просто забываю подпитывать этих захватчиков живительной влагой, за что мне позже прилетает ответка.

Эти тихие агрессоры умеют шуметь: ночью их щелчки и шорохи леденят кровь.

Возможно, это одно из моих последних сообщений, написанных в собственной квартире. Вчера жена заявила: «Цветам тесно». Похоже, нам с кошкой пора собирать чемоданы.

Последний оплот падёт — я чувствую это в шелесте листьев.

Александр Райн