Выпуск №4677
2023-02-01 15:00:59
Двух немцев пригласили на ужин с русской кухней. Первый съел по незнанию хорошую порцию горчицы и прослезился.
— Что случилось? — спросил второй и тоже потянулся к горчице.
— Знаешь, я вспомнил, как умер мой отец, — солгал первый немец.
Второй немец, в свою очередь, заплакал от горчицы.
— Что с тобой? — злорадно спросил первый.
— Знаешь, я пожалел, что не ты умер вместо отца.
— Что случилось? — спросил второй и тоже потянулся к горчице.
— Знаешь, я вспомнил, как умер мой отец, — солгал первый немец.
Второй немец, в свою очередь, заплакал от горчицы.
— Что с тобой? — злорадно спросил первый.
— Знаешь, я пожалел, что не ты умер вместо отца.
Гости делятся на два типа: одни стараются уйти домой пораньше, а другие задержаться подольше.
Как правило представители обоих типов между собой состоят в браке.
Как правило представители обоих типов между собой состоят в браке.
— Товарищ солдат! Чем вы занимаетесь?
— Выполняю ваше приказание, товарищ лейтенант!
— Я вам ничего не приказывал!
— А я ничего и не делаю!
— А ничего не делать приказа не было! Три наряда вне очереди!
— Выполняю ваше приказание, товарищ лейтенант!
— Я вам ничего не приказывал!
— А я ничего и не делаю!
— А ничего не делать приказа не было! Три наряда вне очереди!
— А какое у вас было самое жестокое разочарование детства?
— Несоответствие запаха клубничного мыла его вкусу.
— Несоответствие запаха клубничного мыла его вкусу.
По дороге домой с работы, умудоханная донельзя, я зашла в магазин купить куриные головы для кошки. И на автопилоте задаю продавщице вопрос:
— У вас есть кошачьи головы?
Ответ был эпичен:
— Куриц кормить?
— У вас есть кошачьи головы?
Ответ был эпичен:
— Куриц кормить?
Жалоба на комментарий
Хитрый врач убедил Елену, что флюорография сейчас делается на телефон
Сон в руку
На часах было без четверти шесть, когда Ирина Федоровна повернула ключ в замочной скважине и начала спускаться с шестого этажа. В ветхой от времени сталинке никогда не было лифта, но это даже и к лучшему. Можно хотя бы ноги размять, размышляла по пути пожилая женщина. Дорога вниз до первого этажа занимала пятнадцать минут.
На лавочке у подъезда уже сидела старушка. Зинаида Ильинична — в вызывающем красном берете и пальто тридцатилетней давности — держала в руках вязание и быстро-быстро перебирала спицами. Кажется, она вязала шарф, такой же красный, как и ее головной убор.
— Здорово живешь! — поприветствовала Ирину Федоровну подруга по подъезду. На ее фоне та выглядела невзрачно — зеленый платок и утеплённый клетчатый пиджак дополняли резиновые боты.
— Доброго вечера, — выдохнула Ирина Федоровна, шумно плюхнувшись на свободное место на лавке. — Какие новости?
Соседка с готовностью убрала в видавшую виды плетеную сумку вязанье и тут же отчиталась:
— Маринка с первого этажа снова какого-то мужика притащила, Петрович с пятого сходил за бутылкой. Дворник Василий листья смел со дорожки… Пока все.
Соседка умолкла, покосившись на вход в подъезд.
— Ну хорошо… Я ж ненадолго выползла. Через полчаса «Тайны Сан-Паулу» начнутся, да и Борис с работы приедет, — с тоской вздохнула Ирина Федоровна. — Тебе вот хорошо, дети отдельно живут.
— Даааа, — протянула старушка, поправив седые волосы, выбившиеся из-под берета.
— Еще и помогают, поди? — едва скрывая зависть, уточнила Ирина Федоровна.
— А то, — улыбнулась подруга. — Танька вчера только сто долларов выслала. Что им там, в этой Америке, деньги разве. Все зовет меня к себе, на внуков посмотреть.
— А ты что?
— Я-то? Нет, говорю. Ну куда в моем возрасте лететь? Еще и давление это… Борис-то у тебя как?
Женщина вздохнула:
— Живет…
— Лампочку-то хоть вкрутил? — соседка по подъезду подняла брови и внимательно посмотрела на Ирину Федоровну.
— Ну, Зин, — замялась Ирина Федоровна. — Человек вообще-то устает, работает. Я уж и не прошу лишний раз.
Сын Борис переехал жить к маме две недели назад. Его выгнала невестка, несмотря на наличие двух малолетних детей. И ведь, главное, была бы причина. Ну, подумаешь, любовницу завел, рассуждала Ирина Федоровна. Радоваться бы, супружнице, что Борька успехом пользуется, а живет с ней, молью блеклой. Невестка, по правде, никогда не нравилась женщине. И что сын в ней только нашел — светленькая, с большим носом и, до кучи, короткими ногами. И дети у нее получились такие же: страшные, не в Бориса. Ирина Федоровна даже избегала лишний раз встречаться с невесткой и ребятишками. Так и называла внуков — Дашкины дети. В общем, когда сын явился среди ночи с одним пакетом в руках, она просто не смогла его не впустить.
Сначала Ирина Федоровна немного расстроилась — как же так, семья у сына рушится. А потом тут же обрадовалась. Наконец, избавился от своей моли. Сама она уже пять лет как жила одна, и по хозяйству определено не хватало мужской руки. Ирина Федоровна уж распланировала, что Борис прикрутит ей смеситель и подлатает старенькие антресоли. А потом, глядишь, и обои в коридоре переклеит.
Но не тут-то было.
Борис даже и не думал помогать матери. Он вернулся в родительский дом, где ему было хорошо и уютно, где проблемы решались сами собой.
— Мааа, рубашку мне погладь, а? И брюки. Только не как прошлый раз, вещи все-таки дорогие, — снимая носки и по привычке закидывая их под кухонный стол. — Можешь мне мяса побольше положить?
Ирина Федоровна молча кивала и накладывала гуляш в миску. Сын жил с ней всего две недели, а она уже порядком устала от ежедневной стирки и глажки. И еще готовки. Одна она могла поужинать стаканом кефира, но сыну нужен был полноценный прием пищи. Желательно из двух блюд. В душе она уже начала подумывать, как было бы хорошо, если бы Борис помирился со своей Дашей и вернулся в семью
Мама дочери: — Надеюсь, твой новый молодой человек порядочный?: — Да, мама, он не курит, не пьет, занимается спортом, женат, трое детей....
Спасибо Новому году за то, что ушел! С кем НГ встретишь, от того и дети а сентябре.